Старожил и новосел, артист Мариинки и рэпер — о повседневности самого странного острова Петербурга
Три года назад The Village рассказывал о жителях Канонерского острова в Петербурге, у которых над головой строили дорогу — центральный участок Западного скоростного диаметра. Движение по нему запустили в конце 2016 года. Жители жаловались на шум, и в 2017-м после проверки Роспотребнадзор предписал оператору ЗСД — компании «Магистраль Северной столицы» — решить проблему. Пока не ясно, как именно «МСС» снизит уровень шума от трассы.
ЗСД над Канонерским, словно срисованный из анимационного фильма Миядзаки, необратимо усложнил и без того многослойный ландшафт. А в последнее время остров стал еще и пространством для противоречивых урбанистических экспериментов: власти попытались создать здесь парк, часть которого, вопреки протестам местных жителей, чуть позже решили передать под строительство нового храма.
Мы решили вернуться на остров, который местные в шутку называют Канарами, чтобы через истории четырех жителей — старожила и новосела, рэпера и артиста Мариинского театра — рассказать о новой Канонерской повседневности.
До 1983 года, когда Канонерку соединили с «большой землей» подводным тоннелем, жизнь на острове была изолированной: все соседи знали друг друга, большинство работали на судоремонтном заводе, «в город» добирались по Морскому каналу — на бесплатных речных трамвайчиках летом и буксирах-ледоколах зимой. С появлением тоннеля на острове стали бывать горожане из других районов — любопытствующие, отдыхающие. Сегодня в теплый день на Канонерском можно встретить десятки «туристов»: кто-то фотографирует великолепные закаты над заливом, кто-то жарит шашлыки, кто-то ловит корюшку, кто-то и вовсе живет в палатке на косе — протяженной необустроенной части острова. Современные художники устраивают неформальную экологическую биеннале — музыканты (например, Татарка и Энди Картрайт) снимают клипы.
Канонерский остров сегодня — это около 4,5 тысячи жителей. У островитян есть группа во «ВКонтакте» (с подзаголовком: «Место, куда хочется вернуться…»). Один из наиболее часто упоминаемых в ней героев — колоритный бездомный по кличке Дредыч: местные говорят, что он появился лет 10 назад, живет в подвале одного из домов — по легенде, муниципальные власти несколько раз пытались отправить его в приют, но он сбегал и возвращался на остров.
Время от времени в городе витают идеи об урбанистическом преображении Канонерки. Например, в 2013 году архитекторы придумывали сценарии развития острова, самый макабрический из них предполагал организацию здесь крематория с колумбарием. В 2015-м в Петербурге всерьез обсуждали инициативу по созданию на Канонерском парка. Некое предчувствие парка и правда появилось к концу 2017-го: за счет городского бюджета благоустроили сквер на 22 тысячи квадратных метров у дома номер семь.
Последний серьезный инфоповод, связанный с островом, касается как раз этого места: РПЦ хочет возвести в сквере церковь на 300 прихожан, забрав под нее больше четверти благоустроенной территории. Часть местных жителей выступила против — они пытаются отменить разрешение в суде.
Старожил Елена Цыганкова — среди активистов, выступивших против строительства церкви в благоустроенном сквере. О планах петербургской епархии она узнала в марте: «Сначала на месте благоустроенного сквера был пустырь, который местные жители называли, извините, траходромом: по ночам туда приезжали на машинах для удовлетворения своих потребностей. Рядом — стадион и каток, там в основном дети. Неоднократно обращались к главе района, главе муниципалов, чтобы место облагородили. В 2017 году благоустроили, подарили жителям. А в марте этого года я случайно пошла посмотреть в интернете, сколько в сквере должно быть деревьев и кустов: мне показалось, что их маловато, плюс нет урн, нет скамеек. Ввела в поисковике „Канонерский остров“ — и вылезает храм. Вот тут я обалдела».
Больше всего Елену возмутило, что под церковь отдают участок вдали от ЗСД, «полюбившийся местным жителям» и вдобавок благоустроенный за бюджетные миллионы. Храмовый вопрос расколол остров на две части. «Очень много ходило людей от отца Нектария (настоятель будущего прихода. — Прим. ред.), которые говорили: „Не хотите божий храм — построят мечеть“», — вспоминает Елена. По ее словам, подобными манипулятивными заявлениями местных вводят в заблуждение: многие из них не в курсе, что культовое сооружение собираются возводить в новом сквере, а не на пустыре. «Дай бог, если наберется десяток людей, которые скажут: да, храм нужен именно здесь, — продолжает героиня. — Нет, люди же не против храма. И я не против. Стройте, места полно. Например, за гаражами: там можно скит построить, не то что храм».
Елена живет на острове почти с рождения: ее отец переехал на Канонерку в 1968 году. Раньше, говорит она, это была закрытая территория — «государство в государстве»: «Дети спокойно гуляли во дворах. Ключики оставались под ковриками. На Канонерке были аптека, магазин, столовая, библиотека, клуб, куда мы бегали в кино». Все изменилось в первой половине 80-х, после запуска тоннеля, соединяющего Канонерский остров с Гутуевским: начали появляться незнакомцы — жители перестали оставлять ключи под ковриками.
Сегодня на остров приезжает много горожан. Летом это и правда местные Канары: из-за наплыва отдыхающих неблагоустроенный пляж Канонерского, как считают многие, стал маргинальной версией общественного пляжа у Петропавловской крепости — с шашлыками и громкой музыкой. «Ведут себя как на необитаемом острове», — считает Елена. Впрочем, добавляет она, безобидных фланеров, которые приезжают на остров с краеведческими целями, тоже немало.
На острове, как и прежде, очень много детей — нужен новый детсад. Его, в принципе, возвел оператор ЗСД — компания «Магистраль Северной столицы»: трехэтажный дом оптимистичной расцветки стоит почти под трассой, его второй год не могут открыть — дети ходят в старое здание по соседству. «У меня внучке 10 месяцев: не очень хочется вести ребенка под дорогу», — говорит Елена.
Она и сама живет практически под ЗСД — с детьми и внучкой. «Из-за шума у нас постоянные головные боли. Внучка у меня очень плохо спит. Мы стали дерганными, — рассказывает героиня. — За счет „МСС“ нам поставили, как они сказали, шумозащитные пластиковые окна, но, честно говоря, с моими деревянными было намного тише, да и микроклимат в квартире позволял дышать». По мнению Елены, проблему решила бы гипотетическая новостройка все за теми же гаражами — туда можно было бы переселить всех контуженных ЗСД. «С удовольствием бы переехали. Но именно на острове: не в Девяткино, не в Шушары, не в Парголово».
Переезжать с острова Елена категорически не хочет: «У нас атмосфера маленького провинциального городка. Очень зелено, кто бы что ни говорил. Мы недалеко от центра — это удобно. Финский залив рядом. Просто я очень люблю этот остров и его жителей».
Как и Елена, Василий Ткаченко живет в малоэтажном доме рядом с ЗСД. Ходят слухи, что здание расселят целиком (сейчас — лишь часть). Василий не хочет уезжать. Соседство со скоростной трассой ему не мешает.
В декабре Василию исполнится 30. Он окончил Академию имени Вагановой, 11 лет работает артистом балета Мариинского театра. Родился в Ленинграде, в многодетной семье, жил в районе Сенной площади. На Канонерский остров переехал около шести лет назад: «Я хотел жить отдельно, чтобы не сидеть на шее у родителей. Риелтор предлагал разные места. Обводный я отмел: там как-то уныло, одни заводы. А когда увидел эту квартиру, сразу сказал: „Беру“. Здесь было тихо, да и цена низкая. Сделал ремонт своими руками — и вот, живу». До работы Василий добирается на машине, дорога занимает минут 15. Это удобно: в перерыве можно доехать от Мариинки до Канонерки — пообедать дома.
Василий часто в разъездах, в сезон — на гастролях, на отдыхе — в горах: Камчатка, Кавказ, Хибины. Куда ни поедешь в России, говорит он, преследует неприятная «шашлычная тема»: «Везде мангалы! Почему им это нравится?» На Канонерском после «шашлычников» и рыбаков остаются килограммы мусора. Позапрошлой весной Василию это надоело, он решил по мере сил бороться с мусорной проблемой: «Я люблю гулять по Канонерке, ходить на пляж. Смотреть на мусор неприятно. Решил, что буду просто для себя этим заниматься».
Ткаченко даже пытался решить мусорную проблему на системном уровне: писал обращения городским властям. В администрации округа Морские ворота Василию объяснили, что прибрежная зона, около 10 метров от кромки воды, — в ведении города: «Чиновник говорит: „Хочешь, чтобы я сам брал мешок и собирал? Я свою работу выполняю“. Я его понял. Между домами у нас действительно чисто».
Благоустроенный сквер, претендующий на статус парка, Василий не оценил: «Выглядит это очень убого. Планировка такая, будто ее ребенок нарисовал. Дорожки проложены не там, где надо: в итоге в сквере все истоптали. Газоны летом тлели из-за выброшенных окурков. Половина деревьев умерла сразу». Но строительство храма на месте общественного пространства, конечно, тоже не поддерживает.
Больше всего Василий ценит на Канонерском тишину. «Здесь можно выйти на берег залива, о чем-нибудь спокойно подумать. Никаких тебе грохочущих трамваев, — говорит он. — Живя здесь, в спокойствии, я открыл в себе способности: начал рисовать. Нигде этому не учился и никогда раньше не рисовал. Рисую в том числе саму Канонерку: пляжи, закат».
Маше 26 лет, она из Ярославля, в Петербург переехала в 2011-м. Занимается виртуальной сырной лавкой CHeVRE: организует ужины и продает сыры, которые ее мама делает в Ярославле.
На Канонерский Маша переехала совсем недавно, в октябре, расставшись со своим молодым человеком (но много раз бывала на острове и до переселения). Чуть раньше в эту же квартиру въехала соосновательница образовательного проекта «Трава» Оля Полякова, которая периодически проводит экскурсии по острову. Их двушка на Канонерском острове находится в позднесоветской многоэтажке с большими окнами, напоминающими модернистское «Дворянское гнездо» на Петровской набережной. Из окон открывается вид на соседнее здание-близнец (Маша говорит, что в нем двухуровневые квартиры, как в доме ЦФТ на «Приморской»), а также на залив, индустриальные пейзажи и ЗСД.
Раньше эту квартиру на Канонерке арендовали друзья Маши. «Они нашли ее случайно: мы периодически мониторим ситуацию и знаем, что здесь сдается не так много жилья, — рассказывает героиня. — Аренда на острове не очень дорогая: например, мы платим 35 тысяч плюс коммуналка — а это квартира с хорошим ремонтом. Плюс в стоимость аренды входит гараж (там лежит всякое барахло — машины ни у кого из нас нет). Гараж в городе — это роскошь». Кто-то из соседей по острову организовал в гаражах курятник: «Однажды в группе во „ВКонтакте“ было сообщение: житель нашел петуха на острове и забрал его домой. Он опубликовал фото и спросил, кто потерял птицу».
На Канонерском острове, судя по рассказам, активное и сплоченное сообщество местных жителей. «Ни в Петербурге, ни в Москве я не жила в домах, где есть активные группы во „ВКонтакте“. А здесь (в группе „Канонерский остров“ — Прим. ред.) каждый день что-то постят: обменяться контактами сантехников, посидеть с детьми, вместе съездить в школу. Все совсем не так, как в старом фонде, где люди живут по 100 лет и к арендаторам относятся как к понаехавшим врагам народа», — рассказывает Маша.
На острове она чувствует себя в безопасности: «Здесь огромные дома, много квартир, постоянно кто-то курит и наблюдает за происходящим во дворе. Дети гуляют без родителей — я такого давно не видела».
Из особенностей островного благоустройства Маша отмечает большое количество муниципальных заборчиков («Мне кто-то сказал, это чтобы местные не разбивали шашлыки на каждом шагу»), а из местной инфраструктуры — «Семью» и еще пару маленьких магазинов, «Шаверму 24 часа», бассейн и футбольное поле, а также площадку для выгула собак («Единственная нормальная в городе»).
На вопрос, чего не хватает на острове, Маша отвечает: «Если бы Вольчек открыл здесь булочную — он бы озолотился». Но булочную ничто не предвещает — в отличие от церкви. Маша сначала говорит, что церковь тут не нужна. Потом задумывается: «С другой стороны, будет круто, если воткнут этот храм, потому что тогда остров станет очень странным: тут будут порт, ЗСД — и храм с золотыми куполами. Сюр, безумие полное. Но нет, не надо тут храма».
«Я долго жила на Петроградской стороне, потом в Коломне. Канонерка — это как ребенок Коломны и Петроградки. Остров рабочих, — подытоживает Маша. — В теплые солнечные дни тут очень мило, незаметны разные косяки. Снежной зимой, думаю, тоже будет круто: люди будут ходить на лыжах по заливу, будет движ».
Артему 20 лет, он работает слесарем-электромонтажником. На остров его семья переехала в 2002 году, чтобы быть поближе к родственникам. «Остров очень сильно изменился, — говорит Артем. — Тут было много зелени. Асфальт, заборы — все это появилось позже».
В 2014 году, вдохновившись канонерской группой ЧББ (обычно расшифровывается как «чтобы было»), Артем начал читать рэп — появились «Ребятасканонерского». Поначалу ребят было трое — сейчас состав редуцировался до одного Артема. В паблике группы старт описан так: «Мы тусовались по подъездам, пили пиво, угорали и каждый читал свои куски, написанные за день, под разные биточки от нчрк и разных других малоизвестных продакшенов. Бабки на студию стреляли у родителей, видосы снимали на телефон». Название «Ребятасканонерского» отсылает к ленфильмовской ленте 1960 года о детях, нашедших на дне затонувшую баржу (благодаря натурным съемкам мы можем оценить масштаб изменений на острове за последние 60 лет).
В прошлом году Артем решил запустить линию одежды под брендом «Суета двора». «Само слово „суета“ мне всегда нравилось, оно характеризует нашу жизнь: что ни день, то суета, — поясняет он. — А словосочетание — из трека моих друзей ЧББ: „Под окнами суета двора“. Строчка мне сразу понравилась, я ее давно запомнил».
«Я, такой, думал, что сразу в игру залечу, выпущу коллекцию. Ага, нифига», — продолжает Артем. Довольно быстро стало понятно, что на запуск полноценной линейки нужны средства — Артем планирует стартовать в 2019 году. Но уже сейчас в паблике «Суета двора» можно купить футболки — в частности, с принтом, вдохновленным ленфильмовскими «Ребятами с Канонерского».
«КАНОНЕРСКИЕ ВЫСОТЫ, / КРАСИВЫЕ ЗАКАТЫ И НЕБОСВОДЫ, / КРУГОМ РАБОТАЮТ ЗАВОДЫ», — читают «Ребятасканонерского» — местная рэп-группа. Ее основатель (и на сегодня единственный участник) представляется как Артем Суета. Еще один его проект «Суета двора» — собственная коллекция одежды. На острове периодически встречаются их теги. Один из них можно обнаружить по пути от машинного дома к остановке — на торце расселенного дома, прямо под ЗСД.
Вообще, добавляет Артем, на Канонерском «молодое население от 16 до 25 — они почти все в культуре. Рэп процветает на острове». Вместе в рэпом начали процветать и граффити: «Тут есть труба, а по периметру стоит забор. В начале зимы на нем было всего три граффити, а ближе к лету уже места свободного не оставалось. Туда все с центра ломанулись: приезжали человек по 15, и в день появлялось по 20 новых рисунков. Я просто офигевал от того, как это все резко произошло».
Взрослых людей, говорит Артем, на «Канарах» все же больше, чем потенциальных поклонников хип-хопа; многие друзья нашего героя с острова и вовсе уехали — в частности, из-за строительства ЗСД: «Например, моей девушке дали квартиру на проспекте Героев — лучше, чем была тут». Сам Артем с Канонерки уезжать не хочет: «Тут нет городской суеты, все друг друга знают. Как деревня… Но я не хочу называть район деревней: это что-то большее». Он живет на 15-м этаже одного из позднесоветских домов — как и Маша, в стороне от шума ЗСД: «Есть выход на крышу, оттуда видно залив, город. Можно постоять, подумать о чем-то, полюбоваться».
Второе (после крыши) любимое место Артема — берег Финского залива. «Летом можно сходить на пляж, но вода у нас грязная. Нас это не останавливает. Если жарко и хочется купаться — мы идем и купаемся, — рассказывает он. — И куча приезжих летом, просто куча: все пляжи забиты. Они оставляют мусор, устраивают из пляжа помойку».
Еще одна проблема, о которой Артем говорит вслед за другими местными, — отсутствие аптеки: «Чтобы купить лекарства, надо ехать в город — это неправильно». Тем более странной кажется рэперу идея возвести на Канонерке церковь: «Я против. Она тут не к месту будет. Хватит церкви на Двинской, где и так посещаемость маленькая. Если начнется стройка, опять будут грязь и шум».
Просим Артема рассказать самую странную историю, связанную с Канонеркой. «Однажды, когда я был маленький, мы с друзьями нашли фрагмент человеческой руки. Потом об этом по новостям крутили. Тут часто эта мерзость, трупы прибивает с залива Для городских это, может, шок, а мы уже привыкли. Страшно, конечно, но что делать».
the-village.ru